Фотобыль ликвидации аварии на ЧАЭС

10 июня 2021

31 мая в Совете ветеранов Нововоронежской АЭС открылась фотовыставка, посвящённая 35-летию ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС.

Чернобыль, Чернобыль — не сладкая веха,
Чернобыль — реальность, не сон.
Испытал ты железобетон,
Испытал на прочность суть человека.
Взорвался бетон, рассыпались стены,
Но выстоял ты — человек.
Постараемся, чтобы подобные сцены
Не случались в России вовек.
Ида Кочкина

На открытии побывали ликвидаторы. Фотографии живо напомнили им о страшном прошлом, когда нужно было любой ценой, жертвуя собой, ликвидировать мощнейший очаг радиации.

— Добрый день, уважаемые ветераны, уважаемые ликвидаторы, — приветствовала присутствующих председатель Совета ветеранов АЭС Валентина Кудрявцева. — Мы сегодня открываем фотовыставку, посвящённую 35-летию ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Работники НВАЭС и других предприятий, связанных с атомной отраслью, оказали огромную помощь в ликвидации последствий техногенной катастрофы.

Председатель профсоюзной организации атомной станции Юрий Константинович Бабенко в то время возглавлял цех дезактивации. Вот что он рассказал о том трудном времени.

— Мне досталась не очень благодарная миссия подбирать группы для отправки в Чернобыль. В то время неизвестно было, на каких условиях они едут, какая там обстановка, в какой степени они рискуют своей жизнью, и так далее. Я пришёл к главному инженеру, говорю, мол, посылайте сначала меня, а потом уж я буду посылать туда своих подчинённых, зная, что и как. На что Кустов ответил, мол, когда понадобятся начальники цехов, мы тебя направим. Иди и набирай группу! Направляли многих из цеха дезактивации: Пышнограева Петра Акимовича, Мельникова Александра Петровича, Губу Владимира Яковлевича и других.

Уже в первую неделю после аварии стали прибывать машины с одеждой из грязной зоны. Очень грязная одежда, представьте, с остатками топлива из взорванного блока. Из Чернобыля стали приезжать семьи с места аварии, я был председателем комиссии по их приёму. Приезжали на машинах, семьями. Машины загрязнённые, вещи — всё отправляли на спецпункт, где проводили дезактивацию. Все деньги — под запись — забирали, так как светились. Когда набралось прилично, то стали промывать их спиртом. Дезактивировали и вернули более трёх с половиной тысяч. Приехавшие проходили санпропускники на пятом блоке. Запомнилось ещё, как пришлось утилизировать достаточно дорогие шубы из натурального меха, кожаные пальто, увы, дезактивировать их было просто невозможно.

Гализину Василию Васильевичу пришлось участвовать в первых похоронах облучённых чернобыльцев.

— Нас послали в командировку. В гостиницу на похороны приезжали родственники. Плач, крики — слышатся до сих пор. Мы ходили в Главк, спрашивали про похороны, есть сегодня или нет. И там сидели семьи с детьми, с малышами — сидели в коридорах в белой одежде, в тапочках, ждали, а с ними не знали, что делать, куда их девать. Первые похороны — прощались родственники на расстоянии не ближе 15 метров — 2 минуты. Двоих разрешили домой отправить, остальных похоронили на Митинском кладбище.

По распоряжению Главка Сологуб Геннадий Кузьмич был командирован в Чернобыль для выполнения подготовительных работ для массовой перевозки и укладки бетона в развал 4-го блока АЭС, то есть по возведению объекта «Укрытие». Началась подготовка мест установки бетононасосов и подъездных путей к ним, чтобы обеспечить бесперебойную работу. После реорганизации УС-605 Геннадия Кузьмича назначили главным инженером 11-го района, который занимался перевозкой и укладкой бетона в тело будущего «Саркофага», бетонирования других объектов.

Романов Валерий Евгеньевич принимал непосредственное участие в работах по ликвидации последствий аварии с 4 декабря 1988 года по 28 января 1989 года в должности начальника отдела подготовки производства комплексной экспедиции. Вот что он рассказал сам:

— Мы принимали участие непосредственно в работах на объекте «Укрытие». Наши ребята, средмашевские. В 1987 году руководство возведением «Укрытия» было передано комплексной экспедиции (КЭ) при институте им. Курчатова. Они заканчивали возведение «Саркофага», проводили научно-изыскательские работы. А предыдущие занимались монтажом защитных стен, каскадных стен, контрофосных стен, перекрытия деаэраторной этажерки, машзала и центрального реакторного зала. Монтировались дополнительные стены между третьим и четвёртым блоками.

На аварийном блоке людей не было как минимум в течение пяти месяцев. Для возведения стен использовали каркасы — металлоконструкции. Их доставляли по железной дороге, толкали туда, поверху были проложены бетонные трубы. С первого блока (400м) прокачивали бетон на 4-й. В результате получались железобетонные стены. Герой Социалистического труда Заведий Виктор Михайлович как раз этим занимался.

Фотовыставка проходила в виде живой беседы. Валентина Алексеевна Кудрявцева сумела поговорить с каждым из ликвидаторов. Было что вспомнить. Говоря о заслугах ликвидаторов, Кудрявцева отметила значительную роль в борьбе с техногенной катастрофой женщин: поваров, врачей, дезактиваторщиц и др.

Щеглова Зоя Митрофановна смотрела на фотографии и с гордостью, и с грустью. На ликвидацию последствий аварии она была откомандирована от ОРСа в мае 1987 года. Бригада состояла из 14 человек. Работали в столовой на АБК-2, кормили ликвидаторов.

— За день у нас питалось до 2 тысяч человек, уставали ужасно, валились с ног, — вспоминала Зоя Митрофановна. — Пища и вода поступали в упакованном виде. В столовую нужно было заходить помытым, через рамку.
Жили на Зелёном Мысе. Туда добирались в 11 вечера. Мылись и — спать. А в пять — подъём. Сонные ехали на «чистом» автобусе до Лелёва, а оттуда на «грязном» на ЧАЭС. 7 дней отработала по 12 часов на мойке посуды, столько же на раздаче пищи. Отработали вахту — и домой.

Спасибо за организацию фотовыставки Валерию Ивановичу Кузнецову и Нине Ивановне Штанько.

Иван Быков