Акимов Евгений Михайлович

1083

Евгений Михайлович Акимов с 7 мая 1986 г. по 30 ноября 1986 находился в командировке на Чернобыльской АЭС для выполнения работ по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, где работал заместителем главного инженера ЧАЭС по ликвидации последствий аварии с 7 мая по 30 июня, а с 01 июля по 30 ноября 1986 года и. о. главного инженера ЧАЭС по ликвидации последствий аварии, руководителем строительства объекта «Укрытие» («Саркофага») над разрушенным реактором 4-го энергоблока ЧАЭС от вновь созданного Министерства атомной энергетики СССР. Работал безвыездно, пока «Укрытие» не сдали Государственной комиссии. Он был наверное единственным, кто смог это выдержать.

Кроме того, рядом с ним работал его сын Игорь, который в группе Ю. Н. Самойленко занимался очисткой кровель ЧАЭС от радиоактивных загрязнений и будущая жена Людмила Николаевна Дятлова — главный специалист ВПО «Союзатомэнерго». Она курировала ход работ по завершению строительно-монтажных работ и ввод в эксплуатацию первого в СССР ХОЯТ (хранилища отработанного ядерного топлива), которыми по поручению Председателя Правительственной комиссии Геннадия Георгиевича Ведерникова (зампреда Совета Министров СССР) руководил (знать судьба!) Евгений Михайлович Акимов.

Евгений Михайлович Акимов родился 10 мая 1937 года в г. Томске. В 1955 году окончил среднюю школу № 9 в г. Томске. В 1961 году — физико-технический факультет Томского ордена Красного Знамени и Октябрьской Революции политехнического института им. С. М. Кирова, инженер-физик, и был направлен на работу на Сибирский Химический Комбинат в г. Томск-7 (сегодня — г. Северск) на Реакторный завод инженером по управлению реактором. Попал он сразу на пуско-наладочные работы вводимого в строй самого мощного промышленного реактора по производству оружейного плутония. Всем сегодня известен термин — Атомный щит родины. Вот с него-то и началась его трудовая деятельность.

На этом объекте он проработал 14 лет, пройдя все ступени от инженера управления до начальника смены реакторного завода. Это был трудный, сложный период в его жизни. Надо было осваивать абсолютно новую, до того никому не известную технику, технологию и оборудование. Мало того, надо было выполнять государственный план, какие бы трудности не встречались на этом пути. Но молодым специалистам, пришедшим в это время на реакторный завод, просто везло, потому что они попадали в руки людей уже не однажды прошедших освоение новых технологий и техники исследовательских, опытных, полупромышленных, промышленных, с каждым разом новых, но все более мощных реакторных установок, обладающих уже, хотя и в разной степени, огромным опытом.

«При этом особо хочу подчеркнуть,- вспоминает Евгений Михайлович. — Это были люди (слава Богу, многие еще и сегодня с нами!) — мало сказать патриоты! Это были (и есть) от Бога подвижники, творцы, поэты и композиторы своего дела и наши главные учителя! А самое главное: это были (и есть) глубоко порядочные люди! Достанутся ли подобные моим внукам?»

За 14 лет работы на таком сложном и опасном предприятии особое место занимала аварийная работа в условиях повышенного, а иногда и наивысшего уровня ионизирующего облучения. Такие условия возникали как по техническим причинам, так и по причине так называемого сегодня «человеческого фактора». Короче говоря, с работой в условиях повышенной, высокой и очень высокой радиационной обстановки Евгений Михайлович был обучен и имел немалый опыт.

В феврале 1975 года Евгений Михайлович был направлен на работу на Курскую АЭС, где выполнял обязанности начальника смены станции, старшего начальника смены станции, заместителя начальника планово-технического отдела, заместителя главного инженера Курской АЭС.

«На Курскую АЭС я приехал в феврале 1975 года, — вспоминает Е. М. Акимов.- Курская АЭС еще только подходила по своей готовности к завершению строительно-монтажных работ 1-го энергоблока. Работала только одна пускорезервная котельная (ПРК), в поселке было построено и заселено строителями и монтажниками одно общежитие. В апреле 1986 года Курская АЭС — первенец в истории Министерства энергетики и электрификации СССР — за 10 лет (!) превратилась в одну из мощнейших (4 млн. кВт!) атомных электростанций мира. (Что-то я за 20 лет „вожделенной“ рыночной экономики новой России пока таких примеров не знаю, причем во всех отраслях народного хозяйства.).»

Когда произошла авария на ЧАС, Евгений Михайлович не дожидаясь вызова, сам позвонил в Москву начальнику ВПО «Союзатомэнерго» Г. А. Веретенникову: «Геннадий Анатольевич! Я не знаю толком, что произошло в Чернобыле, но по моей скудной информации там требуется уже смена «экипажей». Я имею опыт работы в таких условиях и готов стать членом нового очередного «экипажа». — «Спасибо. Однако продолжай работать на своем месте. Когда понадобится, вызовем».

Но уже 6 мая поступила команда из Москвы срочно отправиться в Чернобыль в распоряжение Председателя Правительственной комиссии по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС Г. А. Шашарина. И 7 мая Е. М. Акимов и еще трое специалистов с КАЭС были уже в Чернобыле. Добрались сами на машине, проехав всю ночь по дорогам Украины, где на них с удивлением смотрели, когда они, расспрашивая дорогу, объясняли, что едут на ЧАЭС.

Самым запомнившимся для него днем, ставшим, как он в этом убежден, главным поворотным днем во всей истории работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС стало 18 мая 1986 года.

Вот как об этом вспоминает Евгений Михайлович: «В этот день я («ночной директор»), как обычно занимался своей беспокойной, но рутинной работой. Около 9 часов утра раздался звонок по одному из многочисленных телефонов, разместившихся на моем рабочем столе. Это телефонное «богатство» не только позволяло нам при необходимости звонить в любую точку Советского Союза, но и из его любой точки. Этот звонок ничем не отличался от других и я, приложив трубку к уху, представился: «Акимов». — «Евгений Михайлович, здравствуйте! С вами говорит Рябев». — «Лев Дмитриевич, здравствуйте!» (Это звонил Первый Заместитель Министра Минсредмаша Рябев Лев Дмитриевич). «Евгений Михайлович, через час мы с Министром приедем к Вам. Вы сможете доложить Министру о состоянии дел на ЧАЭС?» — «Конечно! Доложу. На то я здесь и поставлен». Сказать-то сказал, однако пот на лбу слегка выступил. С 1961 года я 14 лет проработал в Средмаше, как сейчас называют на реакторном заводе, а в те времена — на объекте № 5 в хозяйстве товарища Степанова (Томск-7). Наш легендарный Министр — трижды Герой Социалистического труда — Ефим Павлович Славский нередко посещал наш комбинат и объект № 5, в том числе, но мне ни разу не посчастливилось его даже видеть, не то что бы разговаривать, а уж докладывать... Такое и в голову не могло тогда прийти. Пот вытер. Собрался с мыслями. Первое, что решил сделать, позвонить главному инженеру ЧАЭС и узнать, знает ли он о приезде Министра на станцию? Оказывается — не знает! Я ему говорю: «Давай ко мне! Разберемся, кто и о чем будем докладывать». В то время обязанности главного инженера ЧАЭС исполнял, прибывший с Балаковской АЭС, бывший начальник турбинного цеха ЧАЭС, Плохий Тарас Григорьевич, к сожалению рано «ушедший» от нас. Мы с ним быстренько договорились, что первым о всех работах и проблемах в главном корпусе ЧАЭС докладывает он, а потом я — обо всем, что творится на промплощадке. Стали готовиться.

В 11 часов 10 минут к нам в «бункер», где находилось наше рабочее место «ночных директоров», вошла большая группа знакомых и незнакомых людей, человек 10 — 12. Ефим Павлович поздоровался с каждым из нас за руку и сел с нами за стол с одной стороны (Славский Е. П., Акимов Е. М., Плохий Т. Г.), а вся остальная группа пришедших с ним людей и руководство АЭС выстроились — с другой стороны.

Первым докладывал Тарас. Он кратко рассказал о состоянии дел на первых трех блоках ЧАЭС (реакторы заглушены надежно, ведутся плановые работы по дезактивации помещений и оборудования, делается оценка их состояния и готовности к выводу на мощность, проводится техническая учеба персонала в связи с изменившимися условиями работы в поставарийный период, состояние материально-технического обеспечения и прочее, прочее, но — коротко). Вторым докладывал Министру я: какие работы ведутся на территории промплощадки ЧАЭС, какие министерства, ведомства и организации задействованы, какова дозиметрическая обстановка, как осуществляется допуск людей и приемка выполненных работ и другие, интересовавшие его сведения. Необходимо, просто необходимо, отметить, что как-то незаметно, каким-то неведомым всем нам способом, весь разговор с Ефимом Павловичем из формата «докладов начальству» превратился в деловую беседу, казалось бы давно знакомых, людей. Без шарканья ножками и щелканья каблуками. Без: «Чего изволите?». Без всякого наносного и неестественного. Беседа длилась минут 25 — 30.

Все, кто сидел, и кто стоял вокруг, ждали какого-то результата. И, как мне кажется, его не только просто ждали, к нему все стремились и внутренне были готовыми. Ведь прошло уже 28 суток с момента катастрофы. Сделав несколько вопросов своим заместителям, Ефим Павлович произнес: «Всё! Бросайте всё! Занимайтесь только четвертым блоком!» Конечно, это относилось только к силам Средмаша. Ефим Павлович был из того великого поколения гигантов мысли и дела, которое, обладая колоссальными знаниями и опытом, без личного понимания ситуации, без ощущения всем своим нутром и поверхностью готовности людей совершать поступки, не принимало решений. Решений, определяющих направления главного удара. Решений, ведущих к достижению ГЛАВНОГО!«

18 мая стало поворотным моментом во всей компании 1986 года. Компании, когда при наращивании усилий всех сил и средств по всему фронту, потребовалось вывести на авансцену ударную группировку из числа тех, кому и было положено, кто больше всех был изначально готов, кто мог это сделать профессионально, в кратчайшие сроки и с наименьшими потерями. Ударную группировку под кодовым названием СРЕДМАШ! И в числе исполнителей этого грандиозного мероприятия по строительству «Укрытия» был и Евгений Михайлович Акимов, выполнявший в течение всего этого строительства обязанности вначале и. о. главного инженера ЧАЭС по ликвидации последствий аварии, а затем руководителя строительства объекта «Укрытие» над разрушенным реактором 4-го энергоблока ЧАЭС от вновь созданного Министерства атомной энергетики СССР.

После Чернобыля, Евгений Михайлович работал начальником отдела пусконаладочных работ ПО «Атомэнергоналадка» Министерства атомной энергетики СССР до июля 1989 года, затем начальником производственно-технического отдела по эксплуатации АЭС и пусконаладочных работ Всесоюзного научно-исследовательского и проектного института «Атомэнергопроект» Министерства атомной энергетики СССР.

С 1990 по1992 год — заместитель генерального директора Всесоюзной ассоциации «Союзэкология». С 1992 по1994 год — Президент Московской региональной организации «Союз — Чернобыль». С 1994 по 2005 год — Президент «Общественной академии проблем социальной и экологической защиты жертв катастроф», г. Москва.

В настоящее время Евгений Михайлович продолжает активно трудиться, несмотря на то, что он инвалид 1-ой группы в связи с аварией на Чернобыльской атомной электростанции. Евгений Михайлович член «Ядерного общества СССР»; академик Российской Академии Естественных Наук; Ответственный секретарь «Общественного экспертного совета ветеранов атомной энергетики» концерна «Росэнергоатом»; Ответственный секретарь Международного союза ветеранов атомной энергетики (МСВАЭ).

Е. М. Акимов имеет множество грамот и благодарностей за свою трудовую деятельность и награжден многочисленными орденами и медалями, в том числе Орденом Трудового Красного Знамени за выполнение комплекса работ при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.