Наши афганцы (Году защитника Отечества посвящается)

20 марта 2025

5 февраля — годовщина вывода наших войск из Афганистана.

За 45 лет журналистской работы полковник запаса Василий Самотохин написал немало зарисовок об офицерах, которые служили в Афганистане. Недавно в редакции газеты «Ветеран», когда к печати готовилась вот эта публикация, он ещё раз подчеркнул: «У всех, кто был «за речкой», появлялась дополнительная ответственность перед страной: ты теперь уже не сам по себе, ты — «шурави». И от тебя зависит, будет ли это слово проклятием или уважительным обращением».

И то, что сейчас это слово произносится уважительно большинством афганцев, свидетельствует, что наши интернационалисты бремя этой ответственности несли достойно.

Тот бой не забыть никогда

За исключением нескольких лет в должности начальника Сахалинского ордена Ленина пограничного отряда полковник Владимир Дмитриенко прослужил в Среднеазиатском пограничном округе.

Тот бой в районе Мармольского ущелья... Несколько бандформирований буквально терроризировали местное население. Нужно было разгромить укрепрайон и не дать уйти главарям. Атаковать в лоб не представлялось возможным. Чуть поднимешь голову — воздух стригут пулемётные и автоматные очереди. Что делать? Люди готовились к бою и смотрели в сторону командира...

Что скажет командир, как он думает перехитрить душманов? Через несколько часов Дмитриенко надо принять решение. Просчитав все «за» и «против» доводит до подчинённых приказ. Бой разгорелся жестокий. Потери личного состава при наступлении были минимальными. За мужество, проявленное в этой операции, полковника Дмитриенко наградили орденом Красной звезды.

Завершающий этап вывода войск из Афганистана

Необычно снежная зима, морозы. До минимума сокращено время на марш колонн. Весь этот железный поток пробивался через перевалы, заваленные снегом. Временами было жутко смотреть, как на крутых поворотах сползали машины к обрывам, как гусеничные траки давили лёд в сантиметре от пропасти. Полковник Дмитриенко забыл в эти дни про сон. Беседовал с людьми, работал с местным населением, выходил на контакты с руководителями ряда группировок. Его командирский талант, воля, мысль позволяли мобилизовать людей на выполнение боевых задач с максимальной эффективностью.

Сделано было очень многое, чтобы сохранить подчиненных. Но не везде удалось избежать столкновений с противником. На долю пограничников выпало ещё и защищать от бандитов мирных граждан.

Спасаясь от огня, декхане окрестных кишлаков толпами валили на дорогу, к нашим постам и сторожевым заставам, ища у шурави приюта. Чем могли, тем помогали пограничники: оказывали медпомощь раненым, вывозили их в безопасные места, а порой рисковали собой, чтобы спасти простых афганцев.

За грамотные действия в ходе вывода войск полковник Дмитриенко награждён орденом Красного Знамени.

Бежит в кассете лента...

Мне часто приходилось бывать у авиаторов-пограничников. Командировки подарили незабываемые встречи с афганцами-офицерами Владимиром Руденко, Владимиром Стрельниковым, Александром Сидоренко, Виталием Ляшко, Игорем Пироженко.

Во время одной из командировок познакомился с командиром звена вертолётчиков Юрием Юрченко. Приветливый, с застенчивой улыбкой, он не похож на того боевого капитана, аса афганского неба, о котором мне столько рассказывали его товарищи.

За мужество, проявленное при выполнении специальных заданий, он награждён орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалями «За отвагу» и «За отличие в охране Государственной границы СССР». В течение нескольких лет он служил в Среднеазиатском пограничном округе и сотни раз вылетал в Афганистан, туда, где проходила граница между войной и миром. И за этот мир приходилось платить самой дорогой ценой.

...Надсадный рёв горящего вертолёта рвёт душу. Заполняет тяжёлой, страшной болью комнату, в которой мы сидим с Юрием Юрченко, его женой Людмилой, сыновьями Юрой и Ярославом, слушаем магнитофон. На кассете — запись одной из операций по высадке десанта. Всего несколько минут, а такое ощущение, что побывал на войне. Юрченко комментирует: «Идёт высадка десанта под непрерывным огнём душманов. Стреляют из ДШК, зенитных установок, другого стрелкового оружия. Один вертолёт подбили...»

— Открывай! Прыгай!..

Это приказ, отданный экипажу. В эфире звучат команды, слышно, как раздаются выстрелы, как свистят пули.

Глаза у Юрия печальны

— Давай-ка третий тост. За тех, кто всех прикрыл, а сам себя не смог, — тихо говорит Юрченко и продолжает рассказ. — Всего лишь один из экипажа выпрыгнул. Да и то парашют не раскрылся. Высота метров 70, не больше. Остальные сгорели. На войне как на войне. По нам били пулемёты, зенитные установки из нескольких точек. Мы чудом уцелели.

...Бывает у человека, как говорят авиаторы, «птичья кровь». Всё он схватывает быстро, обладает особым чувством полёта. Именно из такого рода и Юрченко. После окончания училища назначили командиром экипажа. Такое в авиации бывает нечасто. Одному из первых оказали доверие, направив в Афганистан. Молодому вертолётчику многое было там в диковинку. Горы требовали к себе особого подхода, полёты здесь имеют немало нюансов. За учебники садиться было некогда, шла война, и она жестоко наказывала неподготовленных в профессиональном отношении. Он хорошо помнит свой первый бой.

В Афганистан прилетели утром, а после обеда получили боевой приказ — нанести ракетно-бомбовый удар по наземной цели. Нервное напряжение достигало предела. Потому как от твоего дела зависит не только жизнь экипажа, но и во многом успех всей операции. Экипажи, в одном из которых находился и Юрий, выполнили противозенитный манёвр, прорываясь к указанному объекту. Все вертолеты выходят на боевой курс. Первый боевой пуск. Лицо немного побледнело, покрылось бисеринками пота. Откинув предохранительный колпачок боевой кнопки. Пуск! Цель поражена. После первых вылетов подметили в вертолетчике особую выдержку, умение в любую минуту работать с полным напряжением моральных и физических сил, находить в трудных ситуациях верные решения. Причём пришлось сразу выполнять такие сложные задачи, которые раньше, до Афганистана, казались ему неразрешимыми. Например, высадка десанта под огнем противника на высокогорные площадки. Сколько было таких высадок, разве все их сосчитать.

Война — это прежде всего работа. Работа опасная, зачастую на грани человеческих возможностей. По пять-шесть вылетов совершали вертолётчики на прикрытие наших подразделений. И каждый взлёт — риск...

Над «зелёнкой» шли на предельно малой. Это тоже манёвр. На высокой скорости, с боку на бок, вверх-вниз, облетая складки местности — поймать вертолет в таком полёте трудно. И тем не менее в тот раз подбили вертолет, где был командиром Виталий Ляшко. Авиаторы действовали так, как подсказывала совесть, как обязывал долг. По законам боевого братства. Под огнём душманов приземлились рядом с горящей машиной и подобрали выпрыгнувшего с парашютом командира экипажа.

...Взлетели. Вышли на предел высоты — на такой отметке в Союзе полагается кислородная маска. Здесь же полагается глотать разряженный воздух раскрытым ртом и радоваться, что на таких высотах вертолет недосягаем для зенитной ракеты. При подлёте к цели пришлось снизиться. Сразу же увидели мужчину в чалме, он выскочил из-за камней с гранатомётом в руках. Выстрелил вслед вертолёту. Пошли с набором высоты, но уйти далеко не успели. Перед самым вертолетом граната взорвалась, командир экипажа Юрченко, бортмеханик Вячеслав Анисимов, летчик-штурман были контужены. Пробоин было множество. Пришлось садиться на вынужденную. Экипаж действовал грамотно.

Юрченко мне рассказал об одном случае, который убедительно говорит о том, какие люди служили в пограничной авиации.

Подбили вертолёт, на котором бортовым техником летал Пётр Красовский. Петру удалось выпрыгнуть из горящей машины без парашюта примерно с 20 метров. В руках у него был автомат. Упал на землю, поднялся и побежал. Побежал не для того, чтобы спастись, не назад, а вперёд, к горящему вертолёту. Хотел спасти своих боевых друзей. В это трудно поверить, но он бежал почти мёртвым. Несколько кощунственно звучат эти слова, но это так. Откуда взялись силы у человека, который разбился о землю, жизнь уходила из него, а мысль была одна: спасти ребят.

Разве это не подвиг, разве не с таких людей надо делать жизнь?

Многое видел в Афганистане капитан Юрченко. Видел, как вертолёты взрываются в воздухе. От экипажа — ничего. Только память тех, кто воевал рядом с ними и кто ждал дома. Кто видел, из каких ситуаций выходили летчики. Всё было: отказывали насосы расходных баков, и экипаж после выполнения задания садился на вынужденную. Отказывали двигатели, основные и дублирующие гидросистемы, и приземлялись, как говорится, на божьем слове. Видел, как хоронили боевых друзей и тут же обратно рвались в бой. Как оставались на второй срок, несмотря на близость смерти. Это те, кто не нашёл себя в новой жизни, не адаптировался. Кто был оскорблён бездушием некоторых больших начальников.

...Группа вертолетов поднялась в воздух по команде. Замыкающие были пара экипажей Юрия Юрченко и Николая Бондаренко. Заметили, как по одному из ущелий уходит банда на лошадях. У каждого оружие, такие сдаваться не будут. Запросили у командира авиагруппы «добро» на нанесение ракетно-пушечного удара. На высоте ста метров начали работать. Душманы яростно отстреливались всеми имеющимися средствами. Два вертолёта, словно связанные, кружили в воздухе, посылая очередь за очередью, нанося удар за ударом. Через некоторое время сопротивляться уже было некому. Оружие по назначению не попало. Не будут в этом районе пылать кишлаки, взрываться мины на дорогах, не взлетят «стингеры» в небо, выискивая очередную жертву. Юрченко и Бондаренко за уничтожение бандформирования были награждены орденом Красной Звезды.

Свой последний вылет капитан Юрченко совершил15 февраля, то есть в последний день пребывания наших войск в Афганистане. Прикрывали переправляющиеся части, технику. В этой главке рассказ об одном из наших офицеров-героев. Судьба подарила мне десятки таких встреч.

Сердце каменело от горя

После окончания авиационного училища лейтенант Александр Пахноцкий участвовал в обеспечении Олимпиады-80, а через несколько дней после спортивного праздника уже был в Среднеазиатском пограничном округе. Ещё через месяц — в Афганистане. Глядя на выжженные солнцем скалы, проплывающие внизу, не раз вспоминал строки Высоцкого: «Здесь вам не равнина, здесь климат иной...» Горы таили смерть.

Первый бой забыть невозможно. Вертолётчикам предстояло высадить десант в указанном квадрате. Как только шасси вертолёта коснулись земли, скалы заговорили голосами ДШК, автоматов и винтовок. Ребята из десанта, которые час назад при погрузке на аэродроме, покуривая «Памир», травили анекдоты, подшучивали друг над другом, рванулись навстречу струям горячего свинца и стали.
Короткие перебежки от камня к камню, стремительные прыжки вправо, влево, через фонтанчики пыли, поднимаемые у ног автоматными очередями невидимого противника...

Всё это было похоже на съёмки кино, если бы душманские пули не стучали по корпусу вертолёта, пронзая его насквозь...

Потом, после выполнения десантом боевой задачи, вывозили его к своим. Были погибшие. А живые — грязные, перебинтованные, смертельно уставшие — матерились, просили напиться и закурить.

И был еще путь над хмурыми горами, готовыми выпустить по вертолёту очередь из крупнокалиберного пулемета. Вынужденная посадка здесь равносильна смерти. Летчиков душманы в плен не брали.

Через полгода погиб Ткачёв. Первый из лётчиков в части. Пуля попала ему в голову. Затем Юрий Скрыпник, товарищ Александра. Занимались высадкой десанта. Успели десантировать только половину, остальных — не было возможности из-за шквала огня. Получили команду уходить, но Юра знал, что тех, кто остался на площадке, ожидает смерть. Решил зайти ещё раз и высадить оставшихся. Сделать это удалось, но ценой собственной жизни.

Смерть Юрия потрясла и Александра Пахноцкого, и Вячеслава Лашука. Жена Вячеслава молила бога, чтобы её муж остался жив. Две дочурки каждый день ожидали папу с «учений», но так и не дождались. Бесстрашный лётчик капитан Вячеслав Лашук погиб при выполнении интернационального долга.

А война тем временем становилась все более затяжной, ожесточенной. И в Афганистане, и в нашей стране прибавилось вдов и сирот... Не выдерживала порой техника. А военные лётчики в этом аду всё-таки оставались людьми. Как могли помогали семьям погибших друзей, нередко отдавали свой «доппай» голодным афганским ребятишкам и старикам, делились лекарствами с больными, угощали детвору сгущёнкой.

Работы становилось всё больше. Летали днём, и ночью.

Ночные полёты в Афганистане — это игра со смертью. Запомнился один такой вылет. Задание было очень сложное: спасти тяжелораненого из ДШМГ. Но добраться до него ночью было трудно. Лётчики, рискуя собой, сумели спасти жизнь бойцу. За этот вылет Пахноцкий был награждён орденом Красной Звезды.

Но не всегда такие рискованные операции заканчивались удачно. В 1984 году, 21 февраля, через 20 минут после вылета на задание прервалась связь с экипажем вертолёта, где штурманом был однокашник Пахноцкого Александр Клочек.

Тела товарищей нашли у догорающей машины. Александр даже плакать не мог. Сердце закаменело от горя: говорить утром с другом, а через несколько часов видеть такое...

Даже проводить товарища в последний путь не мог. Предстояли ночные вылеты, затем дневные и ещё один ночной. Шли боевые действия, и каждый опытный лётчик был на счету.

... Дождалась Александра Пахноцкого жена, сын Олег и дочка Олеся. За праздничным столом только первый был тост «За возвращение». Остальные — за погибших друзей: сгоревших в боевых машинах, убитых, замученных душманами. За живых. За всех, кто до конца выполнил свой воинский долг.

От рядовых до генералов

Полковник запаса Николай Троян говорит о Краснознамённом Тахта-Базарском пограничном отряде с большим уважением. 5 июня 2022 года отряду исполнилось 90 лет. Какие замечательные люди в нём служили! Николай Петрович рассказал мне о подвиге ефрейтора Анатолия Реки. Он, рядовые Автономов и Перекатнов вступили в бой с группой вооружённых афганских мятежников, нарушивших границу с целью совершения диверсии на советской территории. Анатолий Река погиб при преследовании противника. Посмертно награждён орденом Красной Звезды. С подходом резерва погранотряда банда была разгромлена, четверо нарушителей уничтожены.

Тёплые слова были адресованы начальнику войск, генерал-майору И. Карпову, первому заместителю начальника войск КСАПО генерал-майору А. Мартовицкому, заместителю начальника войск КСАПО по разведке генерал-майору А. Артыкбаеву, начальникам отряда в разные годы полковнику Н. Резниченко, впоследствии генерал-полковнику, подполковнику П. Перепаде, награждённому орденами Красного Знамени, Красной Звезды, Мужества, начальникам штаба В. Шейкину, В. Седых, начальнику разведки отряда подполковнику Ф. Соболеву, В. Хсейханову — гордости тахта-базарской разведки, участнику первых операций против душманов, подполковнику Г. Добродееву, майору Н. Ветошкину, старшему прапорщику В. Помазуеву. А также военным корреспондентам АлександруТеплякову, Сергею Дугалеву, Олегу Бучневу из «Боевого дозора» и Александру Беликову из «Дзержинца». Они многое делали для воспитания патриотизма у солдат и офицеров.

Подполковник Владимир Колесов служил в Ташкурганской ММГ Термезского пограничного отряда, которым командовал подполковник А. Тымко. При проведении боевой операции в районе кишлака Бармазит участвовал в проверке схронов, изъял 6 единиц оружия, боеприпасы. В одном из схронов обнаружил трёх мятежников и одного пособника бандитов. Вёл себя мужественно, принимал правильные решения и был награждён медалью «За боевые заслуги».

Одним из самых памятных моментов в его афганской эпопее был бой в районе кишлака Шингилобад. Там хозяйничала банда Голдоба. Чтобы эту банду уничтожить, собрали пограничников из двух ММГ и усиленную заставу из Мармоля. Бой длился несколько часов, «работали» безоткатные орудия, гранатомёты, пулемёты, автоматы. По словам Колесова, это был очень страшный бой, кажется, что сам воздух пропах смертью. Вертолёты садились в боевые порядки, забирали раненых, которых было очень много. На некоторых участках стрельба велась почти в упор. В какой-то момент под ноги Колесову упала граната и не взорвалась.

Кто-то из сержантов, увидев, что душман целился в капитана Петра Армизонова, закрыл его своей грудью и был тяжело ранен. Впоследствии его представили к ордену Красной Звезды. Все офицеры и солдаты сражались бесстрашно, не сдавали завоёванных позиций. А Колесов огнём из стрелкового оружия подавил несколько огневых точек противника и был награждён орденом Красной Звезды.

Есть в небе такая сила...

Все авиаторы ФСБ знают подполковника Вадима Моржова. На лётной работе с 1977 года. Имеет квалификационную категорию «Летчик 1 класса». О нём командир части полковник Анатолий Казаков говорил: «Летчик от бога, ас. Допущен к полётам на охрану границу и ведению боевых действий в качестве командира экипажа и летчика-инструктора днём и ночью в сложных метеорологических условиях. На каждой занимаемой должности работает самоотверженно, не считаясь с личным временем, и прилагает максимум усилий для выполнения поставленных задач. Удивительно ответственный и скромный человек».

За период службы Вадим Геннадьевич освоил четыре типа вертолетов и один тип самолёта. Имеет общий налёт на всех типах 4600 часов. Моржов с 1982 по 1989 годы принимал участие в оказании интернациональной помощи Демократической Республике Афганистан. С 1996 по 2002 год неоднократно участвовал в выполнении специальных заданий по восстановлению конституционного строя в Чеченской республике в качестве командира экипажа. Всего совершил 2685 боевых вылетов.

Вадим Геннадьевич до сих пор помнит крутые, почти отвесные стены горного ущелья, по которым проходил маршрут одного из первых вылетов. Лётчик-штурман, а им был Вадим, неустанно сверял места полёта с картой, предупреждал командира экипажа о том, где они находятся. Даже секунда промедления в условиях плохой видимости могла закончиться трагедией. Тот полёт прошёл нормально, и командир
экипажа после приземления поблагодарил молодого офицера за правильные действия.

Вадиму Геннадьевичу Моржову сложно выделить какой-то эпизод или период: вся служба в Среднеазиатском пограничном округе — в боевом режиме, на одном дыхании.

Сколько за годы службы в Афганистане было перехваченных караванов, сколько было пробоин в его машине, сколько высадок десантников в горах, сколько раз спасали экипаж, и сколько раз лётчики спасали раненых! Об этом Вадим Моржов не забывал никогда. С благодарностью вспоминает своего командира экипажа — майора Кашина. Именно он вложил в становлении летчика больше всего сил, передал свой опыт. Как самую дорогую реликвию бережёт Вадим Моржов боевое братство. С большой теплотой он рассказывает о друге, подполковнике Сергее Бусарове, с которым он воевал в Афганистане.

Вадим Геннадьевич гордится тем, что с 1994 года служил в Сахалинском авиаполку, в котором сильны традиции. Подполковник Моржов с теплотой говорил о тех, кто служил с ним. Это полковники Семен Клепицкий, Анатолий Казаков, подполковники Анатолий Долгих, Валерий Каленов, Александр Горев, майоры Сергей Куренков, Андрей Лукин, Сергей Морозов.

Благодаря его личному вкладу в организацию полётов, умелое руководство лётным составом, его часть по итогам за 2000, 2001,2002 годы была признана лучшей авиационной частью Тихоокеанского пограничного округа. За особые заслуги в освоении авиационной техники, высокие показатели в воспитании и обучении лётных кадров и многолетнюю безаварийную работу в авиации ФСБ Вадим Геннадьевич получил почётное звание «Заслуженный военный лётчик Российской Федерации».

Сколько было сложных ситуаций во время вылетов, Вадим Моржов припомнить точно не может. Но боевые награды — ордена Красного Знамени, Красной Звезды, «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени, медали «За отвагу», «За отличие в охране государственной границы СССР» говорят о многом.

«Нам нечего больше терять...»

Герои моих публикаций в подавляющем большинстве — порядочные, скромные люди, не выпячивающие свои заслуги. О своих подвигах они почти не рассказали. Я узнавал об этом либо из личных дел, либо из рассказов сослуживцев.

После общения с ними понял важное для себя: в самой сложной ситуации нельзя опускать руки, надо верить в друзей. Те, кто служил на южных рубежах нашей страны, как никто другой знают цену войсковому товариществу. А ночами им снятся далёкие снежные горы, колонны машин, БМП и БТРов. Снятся сторожевые заставы, ослепительное небо и горы, горные перевалы, которые время от времени разрываются грохотом орудий.

Для людей в погонах и для тех, кто уже покинул пограничный строй, служба в Афганистане остаётся символом настоящей мужской дружбы. Как сказал Сергей Угловский: «Мы своих в беде не бросаем, упасть побратиму не дадим, только так сегодня можно выстоять и победить».

Они надёжные и крепкие люди. У них общая цель, есть верные друзья. И ещё у них осталась память. Она по-прежнему уносит их в далёкую юность, в Афганистан.

Василий Самотохин, полковник запаса
(источник: https://vk.com/@veteran_r-nashi-afgancy)